Моя лучшая подруга теперь носит обручальное, Бусинка, говорит мне "будущая крестная мать"; мы с Топором насчитали девятерых свежих детей на всю нашу безбашенную когда-то компанию; еще троих только планируют; они теснят, они сужают кольцо, мой друг, у меня не френдлента, а фотоальбом "Наш малыш"; отрыжка, слинг, диатез, присыпка, подогретые бутылочки, колики, родничок; зачем мне все это знать, Буса, скажи мне? Меня пугает это, кому ни позвони - вечно что-то кряхтит в трубку, погукивает; "подожди, я его уложу"; это что же, и лучших из нас ожидает, Буса? Что же, нет выхода? Разве твой сын не родился сразу двадцатилетним, с неровной челкой, с серьгами, в джинсах больше на размер, с татуировкой и должностью в хорошем издательском доме? Я не знаю, где я жить буду зимой и чем заниматься - может, выездкой, может, джазовым вокалом, - а внутри завелась шкатулочка, в которой что-то крутится и поет "рожай, рожай, рожай, это все хуйня, вот будет дитё - сразу перестанешь думать, живи гормонами, детка, хватит осваивать уровни обобщений, рожай, рожай, рожай". Буса, мне не по себе. Я решаю про мальчика, что хорош, не когда представляю его затаскиваемым в лифт и раздеваемым, а когда его имя вполне годится на отчество моему сыну, которого не намечается даже в проекте; куда деваться, Буса, в гамаках на дачах под звездами, на ночных одесских пляжах, в маленьких киевских кофейнях - они только и говорят мне, что о детях и семье, помилуй, Господи. Это что же, они не зря говорят? Это что же, я начала заинтересованно слушать? Мне рано, рано, я жить хочу, Бусинка, я только привыкла к мысли, что мы больше не самые крутые малолетки в этом городе - есть восемнадцатилетние блондинки, мастера спорта, танцующие стрит-дэнс, разговаривающие надтреснутыми голосами, в очках D&G - как уже все, сдавать концертный костюм, сниться себе беременной? Чур, чур, чур.

(с) vero4ka

Черт, как близко и в тему.